Багряные скалы - Страница 26

Рядом шел офицер-пограничник.

– Да они забор повалили и в первый же дом вломились. – Пояснял тот, – Хозяйку убили, а муж с улицы услышал выстрел, детей прихватил и бежать. Они ему в спину очередью. Всех зацепили, но чудом не убили никого. А в доме напротив дед один живет, небось еще с Бар Кохбой против римлян воевал. У него винтарь имеется, сторожем дед подрабатывает.

Ну, он винтарь свой достал и двоих кончил, прямо через окно. А там и наши подтянулись, как раз у ворот патруль стоял.

– А чего там за рыжий? С фотоаппаратом? – вмешался Ишай.

– Хрен его знает… – пожал плечами пограничник, – Бритиш явный. Может журналист какой, в Санди Таймс решил эксклюзив тиснуть, или из Легиона офицер поразмяться решил.

Дмитрий отошел к машине. Там уже курила группка парашютистов.

Вскоре раздалась команда грузиться. На этот раз бойцы спокойно расселись в кузове. Штульцман завелся первым, выбрался с забитой машинами площади, подкатил к воротам поселка, и встал, дожидаться остальных.

Адам сидел рядом. Посмотрев на Дмитрия, он спросил:

– Че ты от меня ночью-то хотел? Вроде звал куда, а я спросонья согласился.

– Да так…, шепнул Дмитрий, – не бери в голову. В Петру мы с тобой договорились прогуляться.

Адам удивленно открыл рот:

– А маршрут? Ты знаешь куда идти?

– Нет, – Дмитрий смущенно почесал щеку, – но я узнаю, обязательно узнаю.

– Ну, когда узнаешь, скажи. Если будет карта, я б, пожалуй, рискнул.

Дмитрий стиснул шершавую ладонь друга в пятерне.

– Слушай, сержант, – поинтересовался Дмитрий, – а кроме Бар-Циона в Петру кто-то еще ходил?

– Ходили… – протянул сержант, – было дело.

Он помолчал, сплюнул на дорогу и тихо добавил, – Только живым никто не возвращался.

Бар-Цион где-то задерживался, машины стояли на обочине. Радист, сидевший рядом с водителем, отстукивал сообщение в штаб батальона. МК19 пищал морзянкой. Рации были седыми ветеранами английской радиотехнической промышленности. Перед тем, как попасть на "командкары" первой роты, старички по ленд-лизу сплавали из Англии в СССР, затем оказались в Чехословакии, и оттуда уже попали в новорожденный Израиль. На их помятых и облезлых корпусах имелись надписи на четырех языках. Рации напоминали Дмитрию буржуйский чемодан с наклейками, из детской книжки "Мистер-Твистер".

Утренний зной набирал силу.

За деревьями, метрах в десяти от обочины Дмитрий заметил столб с черным дощатым щитом, на котором белели буквы. Засохшие цветы желтели на земле у подножья столба.

Он перевалился через борт и спрыгнул на дорогу.

– Куда? – строго поинтересовался Горелый.

– Отлить… – буркнул Дмитрий и зашагал к столбу.

Облезлые белые буквы гласили:

В память о тринадцати бойцах погибших в беншеменском конвое, при попытке оказать помощь блокированному врагом Бен Шемену. 14.12.1947

Ниже шел список из тринадцати имен и фамилий. И подпись:

Да благословит господь их память.

"Вот, значит, где попал в заваруху сосед-сапожник… Ну земля вам пухом, мужики".

Дмитрий постоял немного, повернулся и побрел обратно к машине.

Ротная колонна вырулила на шоссе. Проплыли мимо забор и казармы Бейт Набаллы. Машины, натужно гудя, поползли по склону вверх, к развалинам Колы.

Дмитрий откинул голову к дощатому борту и прикрыл глаза. Представил, как неслись по спуску вниз грузовики "сэндвичи" обшитые самодельной броней. Как примыкали к "бренам" магазины, залегшие в обоих кюветах легионеры.

Яшка-сапожник был мужиком молчаливым, но тогда, на Пурим заложил лишнего за воротник и его прорвало. Навалившись на стол, раскрасневшийся, взъерошенный он медленно, через силу выдавливал слова, описывая тот самый страшный в его жизни день.

Конвой поехал окружной дорогой, потому, что два предыдущих с трудом прорвались через Лод, а днем раньше толпа арабов остановила в центре Лода грузовик с еврейскими рабочими и растерзала всех.

Бейт Набалла была английской военной базой. В Пальмахе знали о расквартированной там роте легионеров, но рассчитывали, что англичане не допустят нападения.

Возле Мадж дель Ябы конвой обстреляли, но они лишь прибавили ходу. Кто-то позаботился предупредить легионеров и у Бейт Набаллы грузовики встретил пулеметный огонь.

Стрельба по английской военной базе, даже ответная, грозила крупными неприятностями, так что они сделали ставку на скорость, да на хлипкую самодельную броню. Но это ничего не изменило, позднее англичане заявили, что конвой обстрелял базу и ответ был легитимным.

Каким-то чудом пять изрешеченных нулями машин прорвались и ушли в сторону Тель Хадида. Две других остались догорать на шоссе. Якову и еще одному раненому крупно повезло. Легионеры выволокли из машины тела и, обнаружив, что двое еще живы, принялись примыкать штыки и орать: Итбах эль яхуд!

Но к ним подбежал английский офицер. Резать при нем раненых легионеры не решились.

Тем, кто ехал во второй машине, повезло меньше.

Руку Якову не спасли. Но он всегда шутил – главное, мол, голова уцелела.

Апрель 56-го

Гавань морей, омывающих небытие,
Горький подсчёт, приходящий на смену веселью.
Лишь умерев, мы своё обретаем жильё,
Жизнь же течёт, как течёт караван по ущелью.
А.Городницкий

В первых лучах рассвета они спустились с перевала в ущелье. Под ногами шуршал мелкий белый песок. На окружающих склонах чернели четкие квадраты пещер, кое-где виднелись вырубленные в камне лестницы. Скалы громоздились причудливыми, оплывшими формами, будто подмокшие песочные башни на морском берегу.